Нагорный Карабах, Северная и Южная Осетия, Ингушетия, Абхазия, Приднестровье, Чечня… Список куда как внушительный. Из каждого локального конфликта извлечены уроки, о каждой кровавой междусобице написано множество статей, книг, сняты десятки документальных и художественных фильмов. Но, даже внимательно перелопатив и осмыслив весь имеющийся богатый материал, вы едва ли отыщите более или менее заслуживающую внимания информацию об участии в войнах на территории экс-Союза женщин-наемниц.
О полумистическом подразделение «Белые колготки» слышали, наверное, все. Поговаривают, что миф о неуловимых амазонках, стреляющих без промаха и не знающих сострадания к попавшим в плен, родился еще во времена Первой мировой войны. Причем стращали ими новобранцев по обе стороны фронтов. Новейшее время точек над «i» тоже не расставило: рассказы участников всевозможных боевых действий о прибалтийских биатлонистках, где правда мешается с вымыслом, резво подхватили и растиражировали авторы новомодных бестселлеров типа «прочел и выкинул». Народ приманку заглотил, и теперь в реальности «белых колготок» уже почти не сомневается.
Пытаясь раздобыть хоть что-то похожее на факты, подтверждающие существования «белых колготок», я каких только ужасов не наслушался. По обе стороны карабахского фронта взрослые мужчины с суеверным ужасом в глазах рассказывали о фуриях со снайперскими винтовками, получающих за каждый удачный «отстрел» большие суммы. Вот один из любимых, с каждым новым пересказом дополнительно обрастающий душераздирающими подробностями, сюжетов: расправа казаков-добровольцев бившихся за Приднестровье над молоденькой блондинкой-снайпершей, имевшей неосторожность воевать на стороне молдаван. В Грузии, а потом и в Абхазии, их называли уже «черными колготками». Правда, суть мифа от этого не изменилась: девушкам все так же приписывали сказочную меткость, невероятную жестокость, жажду наживы. Уже почти верилось в дым без огня, когда вмешался Его Величество Случай.
В купе скорого поезда «Астрахань — Москва» я познакомился с миловидной девушкой, представившейся Ингой. Раз-другой вышли покурить в тамбур, быстро разговорились. Я к слову бросил что-то типа: «Кто не был на войне, тот не поймет…», и вдруг… Впрочем, этот психологический феномен уже описан многократно: именно случайному попутчику порой проще всего выплеснуть то, что накипело: боль, сомнения, откровения.
Говорила в основном Инга. Говорила не ради красного словца, а дабы облегчить душу, это чувствовалось. Повинуясь профессиональному журналистскому долгу, я, спросив ее разрешения, включил диктофон. «Пиши. Хуже того, что уже было, не будет»… За хрупкими плечами Инги осталась первая чеченская. Ни отметок в документах, ни воинских званий, ни наград у нее нет — в армии девушка не прослужила ни дня. Но армейскую жизнь знает неплохо: за те несколько месяцев, что «снайперила» на стороне сепаратистов, изучила ее досконально через оптический прицел своей СВДшки.
Родилась и выросла Инга в городе на Неве. С детства увлеклась спортом: сначала легкой атлетикой, потом более серьезно — пулевой стрельбой и биатлоном. Замуж вышла рано, в неполные восемнадцать, и семейная жизнь, как часто бывает, не сложилась. Муж сбежал в неизвестном направлении, а на руках у Инги остались годовалый сын и мать-инвалид. Жизнь продолжалась, и надо было строить что-то более устойчивое, чем карточный домик неудачного брака. В середине 90-х с работой в Питере, как и везде, было сложно. Да и кому в самый расцвет эпохи челноков нужен был кандидат в мастера спорта по биатлону? Шли долгие месяцы, а она все искала и искала любой, хоть самый маленький заработок.
Все решила случайная встреча со старой приятельницей, вместе с которой Инга когда-то покоряла спортивные высоты. Зашли в кафе, разговорились. Инга рассказала обо всех своих мытарствах, поплакалась в жилетку, спросила совета. Помолчав немного, словно колеблясь, подруга черкнула на салфетке телефонный номер вербовочного пункта. Шепотом, в двух словах обрисовала характер «работы». Потом беспомощно развела руками: «Ты ведь ничего не умеешь в этой жизни. Только стрелять».
«Пункт» оказался обычной питерской коммуналкой, а всей кадровой работой заведовала некая Зинаида — дебелая барышня, чей возраст с первого раза определить сложно. Как Инга узнала уже потом, сама мама-Зина, до того как стать «диспетчером», почти два года отвоевала на стороне армян в Карабахе. Неделя ушла на оформление «левых» документов, еще три — на переучивание под новое для Инги оружие, снайперскую винтовку Драгунова. Потом появились покупатели, и вот уже подписан контракт, согласно которому Инга получила на руки 7 тыс. долларов, после полнейшего безденежья сумма для нее просто несусветная.
Срок «работы» — три месяца. Место — самопровозглашенная Ичкерия-Чечня. Противник — вооруженная антидудаевская оппозиция. Но этот пункт волновал Ингу меньше всего: мать и ребенок теперь были обеспечены, а очередную разборку каких-то кавказских кланов (именно так представляла не интересовавшаяся политикой Инга свою будущую войну) близко к сердцу она принимать не собиралась. На дворе стояла поздняя осень 1994 г.
До Чечни добирались больше недели. Ее и еще нескольких девушек («дикие гусыни» слетались на Северный Кавказ со всего бывшего Союза) сопровождали дудаевские эмиссары. Когда прибыли на место, с ними еще раз побеседовали, провели последний инструктаж, распределили по отрядам.
Война для Инги началась не сразу. Работали четверками: снайпер, гранатометчик, два автоматчика. «Чехи» внимательно следили за тем, как наемницы выполняют условия контракта, помечали, сколько лабазановцев отправлено к Аллаху. Группу Инги держали в резерве, чему она была несказанно рада: убивать, как бы ни готовилась она к этому мысленно, не хотелось.
Ближе к середине декабря их перекинули под Грозный. Все резко изменилось, кругом царило напряжение и озлобленность. Если первые две недели на «охоту» выходили лишь с наступлением темноты, то теперь их выставляли даже днем. Где-то вдали рвались снаряды, слышалась трескотня пулеметов.
О том, что в Чечню для усмирения бандитского беспредела введены федеральные войска, Инга, естественно, не знала. А в один из дней она увидела танки, которых, как заверяли дудаевские «покупатели», у оппозиции нет и быть не может. Окончательное прозрение пришло, когда она разглядела в оптику винтовки едва различимые на черном от чеченской грязи камуфлированном бушлате лейтенантские звезды. И голубые, мальчишечьи глаза… Сделала вид, что в магазине перекосило патрон, благо таким штучкам научилась. «Чехи» недобро шипели по-своему, но другой винтовки не было. Группе пришлось отойти без выстрела.
Стрелять в своих ей все же пришлось, иначе было не выжить. Старалась по возможности «мазать», но нескольких ранила, а одного пришлось убить. Благо, что тот стоял спиной, глядя в глаза жертве, она не смогла бы нажать курок. Истек срок ее трехмесячного контракта, но тех, кто об этом помнил, давно не было в живых. Да и как, какими путями выбираться домой? Инга не знала.
Из Грозного она отступила вместе с боевиками. Бородачи из отряда, к которому она прибилась, несколько раз пытались ее изнасиловать, спасал полевой командир, которого головорезы слушались безоговорочно. К концу апреля 1995-го Инга была похожа на зомби. Спать, принимать пищу, ухаживать за оружием, «работать»…Ночами, когда удавалось поспать подольше, словно проваливалась в черный колодец. Без снов, но Инга даже радовалась этому: кошмаров хватало наяву, а что-то другое на войне приснится вряд ли. И постоянный страх. Боялась «чехов», зверевших с каждым днем все больше, боялась своих, которые, по слухам, с наемницами-снайпершами не церемонились. Сдаться, и «закосить» под санитарку не позволило бы плечо, до синевы отбитое прикладом, и въевшаяся в кожу рук пороховая гарь. Жила надеждой увидеть сына и мать, вернуться домой.
Чудо произошло. В мае их отряд практически полностью разгромили. В бою Инга получила сильнейшую контузию, почти неделю не приходила в сознание. Очнулась в одном из полевых госпиталей группировки внутренних войск. Всем было не до нее, и особо разбираться с Ингой не стали — поверили ее нелепой легенде, что жила в Грозном, работала санитаркой в горбольнице, а потом, мол, «духи», отступая, забрали с собой. Благо, что винтовка оказалась отброшенной от нее взрывом метров на десять, да снайперский синяк на фоне прочих больших и малых кровоподтеков никому не бросился в глаза.
В июне из Ростова добралась до Питера, где мать ее уже похоронила. Пришлось переехать сначала в другой район, а затем и город: все боялась, что на нее выйдут либо свои спецслужбы, либо чеченцы. И неизвестно, что хуже. Через год вышла замуж, сменила фамилию, поменяла привычки и цвет волос. Открыли с мужем свое дело, жизнь потихоньку стала входить в нормальное русло.
И только тогда ей стали сниться сны о войне. И как самый кошмарный — в перекрестье прицела бездонно-голубые глаза спасенного ею лейтенанта. Только здесь, в повторяющемся ночном кошмаре, она его убивала. Снова и снова…
Не скрою: мне было ни по себе, когда слушал сбивчивый рассказ Инги. Еще хуже, когда пишу эти строки. Кстати, для меня именно она окончательно развеяла миф о «белых колготках»: не носят женщины на войне белых колготок. Вообще никаких не носят, под «камуфляжем» все равно не видно.
Дорожное знакомство — штука несерьезная, доехали до станции назначения и разбежались. Координатами не обменивались, да, если честно, и не хотелось. В тот момент почему-то подумалось о десятках, возможно сотнях «диких гусынь», спешащих в очередной очаг напряженности за длинным инвалютным рублем. Губя чьи-то жизни и свои души, они пройдут или сгинут на дорогах чужой войны. И только выжив вопреки всему, поймут, что дороги эти ведут в никуда.
История возникновения
Слухи об отряде «Белые колготки» регулярно появляются в СМИ России и других стран СНГ, о них упоминают политики и депутаты Госдумы РФ, но документальных свидетельств, доказывающих участие организованных отрядов состоящих из прибалтийских снайперов-женщин в войнах на территории СНГ нет. Скорее всего, наименование отряда «Белые колготки» или «Белые чулки» является фантазийным, его участницы фигурируют в качестве героев в художественной литературе и кинематографе, в сленговых выражениях и разговорной речи солдат, в "желтой прессе". Реальное существование отдельно взятых женщин-снайперов, принимавших участие в военных конфликтах подтверждалось официальными источниками, однако источники не приводят сведений о том, что эти снайперы входили в состав женских организованных отрядов с таким наименованием. Официальные источники в сообщениях о женщинах-снайперах часто осторожны в оценках.
СВД - Основное оружие "Белых колготок"
Иногда «белыми колготками» или «белыми чулками» называют всех женщин, участвующих в боевых действиях против федеральных сил, реже употребляют прозвище «гусыни» и «сука-кукушка».
Одни из первых упоминаний приходится на период грузино-абхазского конфликта в начале 90ых годов XX века: со слов очевидцев, якобы некие спортсменки из Прибалтики, которых называют «белыми колготками» воевали в качестве наемников на стороне грузин против абхазов.
История о «белых колготках» существует в российском военном фольклоре. Предполагается, что в прошлом эти женщины были спортсменками-биатлонистками, которые приехали воевать из соображений националистической неприязни к русским. Их описывали белокурыми и жестокими:дескать, из винтовок они простреливают гениталии солдатам. СМИ, ссылаясь на анонимные источники сообщали, что якобы, чеченские боевики им платят по 50 долларов за час работы, а численность «белых колготок» колеблется в районе батальона.
Легенды о «белых колготках» наряду с подобными ей («негры-наемники», «дети-герои») бытовали во время ряда практически всех военных конфликтов на территории бывшего СССР начиная с начала 90ых годов XX века. Директор центра экстремальной журналистики Олег Панфилов слышал похожие истории о «белых колготках» и чернокожих наемниках, не получивших реального подтверждения, ещё со времен армяно-азербайджанского конфликта в Нагорном Карабахе и гражданской войны в Таджикистане в конце XX века.
«Белые колготки» как активные участницы Приднестровского конфликта описываются в литературно-публицистическом очерке об офицере Павле Поповских, обвинявшемся в организации убийства журналиста Дмитрия Холодова, опубликованом в оппозиционной газете «Завтра».
В январе 1995 года газета «КоммерсантЪ» приводит ссылку на анонимный источник из Федеральной Пограничной Службы России, утверждавший, что в боевых действиях в Грозном участвуют женщины-снайперы из организации «Белый чулок».
Офицеры — участники контртеррористической операции в Чеченской республике охотно делятся воспоминаниями с журналистами о якобы виденых и даже пойманых, а затем расстреляными, либо жестоко убитых ими иными способами снайперах-женщинах из стран Прибалтики. Тем не менее нет ни одного уголовного дела, возбужденного российскими правоохранительными органами в отношении гражданок Латвии, Литвы и Эстонии, которые были бы задержаны в зонах боевых действий. МИД России никогда не выступал с заявлениями о обнаружении гражданок этих государств, как живых, так и погибших, воевавших на стороне сепаратистов на территории страны.
Нижегородский журналист Валерий Киселев, лауреат премий Нижнего Новгорода, Министерства обороны и Союза журналистов России, победитель всероссийского конкурса "Журналисты в «горячих точках» описывал обычные для военного времени той поры разговоры среди российских солдат о «эстонских женщинах-снайперах», «неграх» и «биатлонистках».
На радиостанции «Эхо Москвы» журналист Юлия Латынина отмечала, что для некоторых представителей федеральных сил в Чечне каждый чеченец был террористом, а каждая чеченка-снайпершей, писатель Михаил Веллер, в гостях на той же радиостанции, задавался вопросом были ли эти «белые колготки» из Прибалтики или их не было.
В августе 1999 года во время боевых действий в дагестанских селах Карамахи и Чабанмахи, начальник временного пресс-центра МВД России Владимир Коротков, на которого ссылается в своем репортаже журналист «Независимой газеты», заявил об обнаружении тела женщины «родом из Прибалтики на вид около 28-30 лет», которая «скрытно передвигалась через капустные поля» и которую застрелили милиционеры из ОМОН. Впоследствии нигде не сообщалось ни имени этой женщины, ни её принадлежности к какому-либо зарубежному государству.
В книге «Журналистское расследование», изданную Санкт-Петербургским государственным университетом в 2008 году, автор Юлия Шум рассказывает, что не раз слышала легенду о «белых колготках» ещё со времен войны в Приднестровье, но за много лет не смогла найти следов мифических женщин-снайперов -ни в Чечне, ни в странах Прибалтики. Любое бесследное исчезновение женщин в небольших государствах не обошлось бы незамеченым, но подобные факты не были зафиксированы. Автор приходит к выводу, что появление мифа — это результат пропагандистской кампании.
В 2000 году «Новая газета» назвала это явление мифом, существовавшим ещё со времен Первой мировой войны. Дмитрий Муратов, главный редактор «Новой газеты», говорил в 2001 году в гостях на радиостанции «Эхо Москвы», что много раз слышал информацию о том, что в Чечне воюют снайперши, «белые колготки», и что многие из них пленены, но относил такую информацию к «солдатским легендам», поскольку сам неоднократно ездил в командировки в «горячие точки» и их не видел.
По данным военного обозревателя издания Вячеслава Измайлова, миф о «белых колготках» тиражировал психически больной житель Подмосковья, никогда не бывавший в зонах военных конфликтов, но тем не менее выдававший себя за очевидца и раздававший интервью газетам о якобы виденных им сценах жестоких расправ российских военных над прибалтийскими женщинами-снайперами в Чечне. Измайлов, неоднократно ездивший в Чечню в качестве журналиста, не нашёл там никаких следов «белых колготок», кроме сплетен о них.
07.06.2006 Lenta.ru, со ссылкой на газету «Коммерсант» сообщило, что, по показаниям потерпевшего Казбека Мисикова, среди террористов захвативших школу в Беслане был человек, говоривший с прибалтийским акцентом и одна светловолосая женщина-снайпер, из чего некоторыми журналистами был сделан вывод о том бесланских террористов прикрывали прибалтийские снайперы. Александр Проханов, главный редактор газеты «Завтра», считал показания пострадавших в Беслане очень убедительными, но не смог ответить на вопрос ведущей радиостанции Ольги Бычковой «Эхо Москвы» о том, куда делась женщина славянской внешности, предположительно снайперша, которая была среди боевиков. Руководитель республиканской парламентской комиссии по Беслану, вице-спикер парламента Северной Осетии — Алании Станислав Кесаев в эксклюзивном интервью, опубликованном в «РГ» 12 сентября 2005 года, сказал следующее:
Сейчас же мы располагаем информацией о том, что среди террористов были человек с характерным шрамом через всю шею, маленький толстый бородатый боевик, женщина-снайпер славянской внешности, которая, по оперативной информации, ушла из школы, переодевшись в белый халат.
— Интервью Станислава Кесаева "Российской Газете"
В этом же интервью Кесаев сообщил, что такой вывод он сделал, так как останков этих людей среди трупов террористов обнаружено не было.
Сайт чеченских сепаратистов «Кавказ-центр» заявляет о мифическом происхождении «белых колготок», объясняя выдумку фантазиями сексуального характера её авторов
Что делали с Чеченскими снайперами (женщинами) на войне.
Как известно в первой и второй чеченской компании принимали участие в
основном наёмники но иногда
встречались женщины наёмники, которые воевали исключительно убивая из
снайперских винтовок.И вот когда ловили так называемых снайперш, то с ними делали такое, это была война и жестокая.
Вот например:
"Тайфуновцы" спецназ, рассказали что в колодце во дворе штаба особо боевитые штабные полковники утопили снайпершу.
Морпехи изрубили саперными лопатками.Вот видео где рассказывает морпех:
Волчицы в белых колготках. Семнадцатилетняя биатлонистка Лолита.
Я буду убивать тебя медленно, потому что люблю. Сначала прострелю тебе ногу, обещаю целиться в коленную чашечку. Потом руку. Потом яйца. Ты не бойся, я кандидат в мастера спорта. Я не промахнусь, - голос снайперши Маши звучал в радиоэфире четко, будто она лежала где-то совсем рядом, а не пряталась в сотнях метров отсюда.
Семнадцатилетняя биатлонистка, приехавшая в Чечню на
заработки из маленького уральского
городка. Она должна была стрелять по своим. Впрочем, ей было все равно, в
кого целиться. Просто на той стороне лучше платили. Тот контрактник, с
которым она от скуки трепалась по рации каждую ночь, уже привык к
язвительным ноткам в ее голосе. Как к свисту пуль из ее винтовки. Как к
"грузу 200". Она не успела никого убить. И ничего не заработала.
Наткнулась на растяжку, которую наши поставили в горах. А через день
убили его. Выстрел в голову, пуля - 7,62. Снайпер.
"Белые колготки" —
безжалостные призраки, бьющие точно в цель. Их ненавидят. Их боятся. На
них охотятся. В лицо их знают только те, кто их убивает.
Пойманные
живыми, эти женщины как величайшую милость воспринимают расстрел на
месте, пулю в лоб, мгновенную смерть. После них не остается ничего, даже
настоящего имени. Только легенды и проклятия.
Подлинная история Лолиты
Махровый
розовый халат крепко затянут на талии, на голове прозрачный белый
шарфик. Она то теребит его в руках, то смахивает им навернувшуюся слезу.
Крашеные светлые волосы, золотые зубы, блеклые серо-зеленые глаза и
белая, почти матовая кожа, вроде не дурнушка, а пройдет — и не заметишь.
Каждый вечер, когда десятки зэчек после работы в швейном цеху
собираются перед телевизором, чтобы посмотреть вечерние новости, она
забивается в самый дальний угол камеры. "Ну и правильно сделал, что
убил. Так ей, суке, и надо!" — возбужденно кричат бабы, увидев на экране
процесс над полковником Будановым. "Да давить их, гадов! Мочить в
сортире!" — слышится отовсюду любимая цитата президента.
— В зоне
никто не знает, что она была снайпершей в Чечне и стреляла в российских
солдат. Да и в ее уголовном деле об этом нет ни слова, — сразу же
предупредили меня в одной из женских колоний Краснодарского края. — Она
никого не чурается, но и ни с кем не дружит. Если вы напишете ее
настоящую фамилию, ее сразу убьют.
Именно про Лену в первую войну по
Чечне ходила страшно романтичная история. За необыкновенную красоту,
молодость и умение метко стрелять боевики прозвали ее Лолитой. В отряде
Шамиля Басаева она появилась в 1995 году. Приехала с родной Украины,
чтобы заработать... себе на свадьбу и приданое. Впрочем, жениха своего
она быстро позабыла, потому что влюбилась в настоящего "волка", полевого
командира Сулиму Ямадаева. Под грохот боя и свист пуль их счастье
длилось недолго — "волка" убили, много позже Аслан Масхадов присвоил ему
посмертно звание бригадного генерала, а безутешная "волчица" начала
мстить. Причем целилась нашим бойцам в "причинное место", ниже пояса.
Так, во всяком случае, гласила легенда.
— Ничего я о Лолите и "белых
колготках" не знаю, — Лена театрально закатывает глаза и тут же
подносит к ним свой платок. — А в Чечню я попала задолго до войны, в
самом начале 90-х. Жила вместе с родителями и маленьким братом в
Константиновке Донецкой области, неплохо училась. Мама работала тогда на
складе заведующей, отец тоже без работы не сидел. Правда, частенько к
бутылке прикладывался. После 8-го класса вместе с Маринкой, моей
школьной подружкой, мы отправились в Николаев — на повара учиться. На
весенние каникулы Маринка предложила поехать в Чечню, торговать
шмотками. До Прохладного добрались на поезде, оттуда на автобусе попали в
Грозный. В поезде у нас отобрали свидетельства о рождении, а мне ведь
тогда еще и 16 не было. Заперли на четыре дня в какой-то квартире,
сказали, что одними шмотками мы дорогу не отработаем. Мы и
отрабатывали... То в поле вывезут, то в горы — кто стреляет, кто еще
чего делает — забавлялись как хотели. Подружка моя периодически куда-то
исчезала, а меня продавали новому мучителю. Не могу все это
вспоминать... — и она плачет. — Мои мучения закончились, только когда
обо мне услышал Муса и спас меня. Он ничего не знал о моем прошлом. Ему я
почему-то поверила.
Из досье "МК".
Муса Чараев,
полевой командир. Активный участник боевых действий 1994— 1996 годов,
вместе со своим отрядом "засветился" во многих кровопролитных стычках.
Друг Басаева, который часто гостил в его доме. И если Чараев до войны —
простой сельский тракторист, подрабатывавший продажей вина, привозимого с
Калининского винзавода, то после — хозяин приличного "куска" нефтяной
трубы Баку — Новороссийск, щедро подаренной ему президентом Ичкерии
Асланом Масхадовым.
Как уверяли следователей многочисленные
свидетели, во время первой чеченской кампании Лена ходила с гордо
поднятой головой и снайперской винтовкой наперевес. О том боевом периоде
ее жизни, о котором она ни в какую не желает рассказывать, сохранилось
единственное документальное свидетельство. Красная книжица с фотографией
и ее настоящей фамилией. Рядом с подписью Басаева скромная должность —
медсестра. Во время следствия и суда Лена не скрывала, что в марте 1995
года вступила в Аргуне в отряд, полевого командира Абдулы
Хаджиева-Асламбека. Хоть и числилась она там лишь санитаркой, на самом
деле делала все, что скажут: обстирывала, готовила, а иногда по старой
памяти ублажала бородатых борцов за свободу. Впрочем, в отряде Абдулы
она пробыла недолго.
"Лишь бы ты была жива"
Конец
95-го. Кровавый набег банды Салмана Радуева на Кизляр и Первомайское.
Две недели вся страна не отходила от телеэкранов, наблюдая за развитием
драматических событий. Захват вертолетной площадки. Расстрелы людей.
Стремительный "визит" в больницу, чуть не закончившийся повторением
Буденновска. Торжественный отъезд в Первомайское в колонне автобусов
вместе с захваченными заложниками. И, наконец, загадочное исчезновение
из села, практически снесенного артиллерией с лица земли и окруженного
российскими войсками тройным кольцом. Среди нескольких женщин,
участвовавших в том знаменитом радуевском походе, была и Лена.
Этот
факт стал известен лишь после ареста самого Салмана Радуева. В его
архивах нашли интересный документ, в котором он просил главу
Октябрьского района Грозного о выделении двухкомнатной квартиры для
Елены П. "как активной участницы боевых действий в Кизляре и
Первомайском". Квартиру она получила. Тогда же и познакомилась с Мусой
Чараевым. "Волк" и "волчица" полюбили друг друга — и это в легенде про
Лолиту было правдой.
— Шла война, — продолжает Лена. — Муса со
своими ребятами прятался в горах, и в Ищерскую (крупная приграничная
узловая станция, где иногда после ранений отлеживались боевики. — Е.М.)
приезжал нечасто. По-чеченски я говорила очень хорошо. Свекровь меня
сразу как-то приняла и даже полюбила — стала как мать. Она все время
молилась. Глядя на нее, я тоже приняла мусульманство. А вскоре нас с
Мусой поженил мулла.
Устроив свою личную жизнь, Лена наконец
позвонила родителям в Константиновку. Мать, несколько лет не знавшая о
ней вообще ничего, услышав ее голос, упала в обморок. "Лишь бы ты была
жива", — сказала она и разрыдалась. После этого звонка она стала
выпивать вместе с отцом. А через полгода, летом 96-го, вся семья
отравилась грибами, купленными на базаре. Отца и брата врачи откачали.
Маму Лена увидела уже в гробу. Как активная боевичка и жена полевого
командира Лолита попала во все оперативные сводки. И ей тут же справили
новые документы. "Чтобы меньше дергали",—поясняет Лена. По ним она и
приезжала домой на похороны. После войны в боевой семье Чараевых родился
сын. Муса по-прежнему не расставался с автоматом и своими бойцами,
охраняя вверенный ему кусок нефтепровода. Лену устроили на солидную
должность в таможню. "Растаможивала грузы, оформляла бумаги, отвозила
деньги в Грозный. Ничего особенного", — явно скромничает Лена, ведь
казну кому попало не доверят. Но Лену ценили не за это — она проверяла
грузовые и пассажирские составы, выискивая в них "агентов ФСБ". Если
человек казался ей подозрительным, его снимали с поезда и уводили в
неизвестном направлении. "Волчица", — боялись ее мирные станичники.
"Наша волчица! Повезло командиру", — одобряли бывшие боевики. В марте
99-го Мусу убили. Его нашли в собственной машине, недалеко от "трубы", с
неизменным автоматом в руках и двумя десятками пуль в спине и шее. Он
так и не узнал, что Лена снова беременна, — она хотела его на следующий
день обрадовать.
Приказом №101 президента ЧРИ Масхадова Чараеву
посмертно присвоили звание бригадного генерала и переименовали его
родное село Северная Наурского района — то самое, где он так недолго
пахал землю, — в Муса-юрт. Выходит, легенда снова не наврала.
Фальшивый расчет
Прибалтийки, украинки, белоруски, сибирячки, уралочки, ленинградки, москвички и, конечно же, сами чеченки—нет конца жутким рассказам о безжалостных снайпершах-наемницах, вот уже который год кочующих по окопам, госпиталям и газетным страницам. Правда, стоит заметить, что и сами боевики боятся каких-то фантастичных и страшно ненавидящих их женщин-осетинок, якобы воюющих на российской стороне. Самый устойчивый миф о "белых колготках", что большинство из них биатлонистки, причем из Прибалтики. Если собрать воедино все рассказы о белокурых красавицах, говорящих по-русски с приятным легким акцентом и стрелявших в наших солдат, то получится, что ни одной спортсменки, хоть когда-либо державшей в руках оружие, там уже давно не осталось — или уже убита, или еще воюет. Впрочем, в первую чеченскую войну наши правоохранительные органы все же попытались проверить одну леденящую душу историю о прибалтийской снайперше, сброшенной ранеными десантниками с вертолета с гранатой во влагалище Звали наемницу-биатлонистку Милита Транкаутене и прославилась она тем, что с особым цинизмом кастрировала меткими очередями молодых российских офицеров. Может, и падала какая-нибудь девица, потянувшись за сигаретой, из российской "вертушки", только трупа так и не нашли. Как не нашли в Прибалтийских республиках и никаких следов биатлонистки по фамилии Транкаутене… Само название "белые колготки" пошло от белого трико, облегающего бедра, в которых биатлонистки выступают на соревнованиях. До Чечни они мелькали практически во всех "горячих точках" бывшего Союза, от Приднестровья до Нагорного Карабаха. Впрочем, тогда истории о наемницах вызывали у военных лишь удивление. Да и самих снайперш можно было по пальцам пересчитать. Другое дело Чечня. Здесь — большая война и, соответственно, совсем другие деньги. В большинстве случаев чеченцы заключали с новенькой контракт на месяц. По словам пленных боевиков, до кризиса снайперам платили до 10 тысяч долларов. Иногда рассчитывались "поголовно" от 500 до 800 баксов "отстегивали" за убитого офицера и 200 — за солдата. Впрочем, такими гонорарами скорее заманивали новых наемниц, чем выплачивали их на самом деле — то доллары окажутся фальшивыми, то полевой командир посчитает, что дамочка слишком многого хочет и ее дешевле просто убить. Но все равно: за полгода в Чечне — если, конечно, не поймают федералы или не пришьют свои же боевики — можно было заработать на всю оставшуюся жизнь. "Фатима — 170 тысяч рублей, Оксана — 150 тысяч, Лена — 30 (за двух убитых разведчиков)" — этот "расчетный листок" нашли в кармане убитой снайперши неподалеку от села Бечик.
Снайперская война
Это
только в дешевых фильмах снайпер работает в одиночку. В худшем случае у
него один помощник — и прикрытие обеспечит, и убитых подсчитает. В
лучшем и наиболее распространенном в Чечне — "охотника, стреляющего из
засады" (в переводе с английского. — Е.М.), прикрывают пара
автоматчиков, пулеметчик, гранатометчики подносчик боеприпасов. Кстати,
роль последнего члена такой мобильной группы вообще трудно переоценить —
благодаря ему боевики могут "лупить" по два часа без перерыва. "Лучше
недоесть, чем недоспать" и "стрелять нужно, как вальс танцевать:
раз-два-три — и меняй позицию, сидеть на месте не рекомендуется" —
"золотые правила" каждого снайпера, которые знают и на той, и на этой
стороне. Прежде чем "засветиться", хороший "охотник" заранее готовит 5—8
позиций и только потом открывает огонь. "Найти и обезвредить" снайпера
противника, связиста и старших офицеров — боевая задача не изменилась с
середины XVIII века, когда в архивных документах появились первые
упоминания о "застрельщиках". По числу ранений в голову и грудь военные
медики окрестили нынешнюю войну в Чечне снайперской. Но начинается она
только тогда, когда войска ведут позиционные бои. — Раньше снайперов
искали среди профессиональных стрелков. Считалось, что меткая стрельба в
такой работе — самое главное. Но в последнее время, особенно после
Чечни, мы убедились, что крепкие нервы и умение хорошо прятаться все же
важнее, — уверен полковник Александр Абин, автор книги "Тактика
применения снайперов в городе", сразу же засекреченной ФСБ,
преподаватель кафедры тактико-специальной подготовки
Санкт-Петербургского университета МВД РФ. — Настоящий снайпер работает
прежде всего головой — он знает и инженерное дело, и топографию, и
медицину. Таких профессионалов немного, и они совершенствуются всю
жизнь. Алексей, снайпер элитного питерского спецподразделения, — один из
них. "Самый выдержанный и спокойный человек, никогда ни с кем не
конфликтует", — говорят про него в отряде.
— Чтобы прицелиться, мне
нужно 2—3 секунды, максимум 10, — рассказывает Алексей. — Я волнуюсь,
только когда не вижу цель. Как только она перед глазами — мгновенно
успокаиваюсь и нажимаю на курок. Хороший выстрел идет между ударами
сердца, а у женщин сердечный ритм реже. Им легче, поэтому и стреляют они
лучше. По большому счету биатлонисток нужно учить только тактике,
техника уже отпадает. Спортсменки выносливы, а без этого в горах никуда.
Да и вооружены они лучше. У них есть и снайперские винтовки СВ-94
калибра 12-миллиметров, и "винторезы", и те же наши СВДшки (снайперская
винтовка Драгунова, "рабочая лошадка" российских снайперов. — Е.М.),
только модернизированные. К тому же вся оптика у них антибликовая. Нам о
таком вооружении пока остается только мечтать.
Подполковник и прапорщик рассказывают, как захватили литовку-снайпера. Как она просила не убивать ее. У нее якобы двое детей.
- Привязали гранату к башке , - говорит прапорщик, - выдернули чеку и отпустили. Только трусы в разные стороны полетели.Однако источники не приводят сведений о том, что эти снайперы входили в состав женских организованных отрядов с таким наименованием. Официальные источники в сообщениях о женщинах-снайперах часто осторожны в оценках.
Иногда «белыми колготками» или «белыми чулками» называют всех женщин, участвующих в боевых действиях против федеральных сил, реже употребляют прозвище «гусыни» и «сука-кукушка».
Одни из первых упоминаний приходится на период грузино-абхазского конфликта в начале 90-х годов XX века: со слов очевидцев, якобы некие спортсменки из Прибалтики, которых называют «белыми колготками» воевали в качестве наёмников на стороне грузин против абхазов.
История о «белых колготках» существует в российском военном фольклоре. Предполагается, что в прошлом эти женщины были спортсменками-биатлонистками , которые приехали воевать из соображений националистической неприязни к русским. СМИ, ссылаясь на анонимные источники сообщали, что якобы, чеченские боевики им платят по 50 долларов за час работы, а численность «белых колготок» колеблется в районе батальона .
Легенды о «белых колготках» бытовали во время практически всех военных конфликтов на территории бывшего СССР начиная с начала 90-х годов XX века. Директор центра экстремальной журналистики Олег Панфилов слышал похожие истории о «белых колготках», не получивших реального подтверждения, ещё со времен армяно-азербайджанского конфликта в Нагорном Карабахе и гражданской войны в Таджикистане в конце XX века.
«Белые колготки» как активные участницы Приднестровского конфликта описываются в литературно-публицистическом очерке об офицере Павле Поповских, обвинявшемся в организации убийства журналиста Дмитрия Холодова.
По данным военного обозревателя Вячеслава Измайлова, миф о «белых колготках» тиражировал психически больной житель Подмосковья , никогда не бывавший в зонах военных конфликтов, но тем не менее выдававший себя за очевидца и раздававший интервью газетам о якобы виденных им сценах жестоких расправ российских военных над прибалтийскими женщинами-снайперами в Чечне . Измайлов, неоднократно ездивший в Чечню в качестве журналиста, не нашёл там никаких следов «белых колготок», кроме сплетен о них.
Позиция представителей власти прибалтийских стран
В 2001 году Зенонас Намавичюс, чрезвычайный и полномочный посол Литовской республики в России, на вопрос ведущей с радиостанции «Эхо Москвы» Нателлы Болтянской о том, что в Чечне в военных действиях на стороне чеченцев принимают участие т. н. белые колготки, прибалтийские снайперы, ответил следующее:
Хотя говорили много, никто этого не доказал. Я не исключаю возможности, что там есть какой-то авантюристически настроенный литовец или гражданин Литовской республики, или просто литовец по национальности. Но там есть такие же люди из России, я думаю, и из других стран. Но чтобы Литва организовала какие-то снайперские отряды и надевала им белые колготки, - это больше, чем смешно.
Прототипы
«Лолита»
По данным обозревателя газеты «Московский комсомолец» Елизаветы Маетной, один из реальных прототипов «белых колготок» - молодая девушка из российской провинции, воевавшая в отряде Шамиля Басаева , впоследствии осужденная судом и в 2001 году отбывавшая наказание в исправительно-трудовом учреждении в Краснодарском крае .
Об этой же женщине рассказывает начальник пресс-службы Северо-Кавказского УВД на транспорте подполковник милиции Сергей Назаров в интервью газете «Труд ». По его словам, 22-летняя Елена по прозвищу «Лолита», чья фамилия не разглашается, действительно с 1995 года воевала в отряде Шамиля Басаева . В 2001 году была задержана сотрудниками Ростовского УВД на транспорте; на видеозаписи видно, что она старше своих лет, на камеру она признается, что приехала на войну, чтобы заработать. Из того же источника приводятся сведения о том, что «Лолита» предположительно приехала из Полтавы , однако в этом случае гражданка Украины не могла быть помещена в колонию на территории Краснодарского края: из 46 российских исправительных колоний для женщин единственное специализированное исправительное учреждение системы ФСИН для осужденных гражданок иностранных государств находится в Свердловской области . Общественный резонанс от истории с «Лолитой» был таков, что официальный сайт правительства Москвы со ссылкой на информацию от газеты "Сегодня " опубликовал информацию о женщинах-снайперах «белых колготках».
Женский отряд Басаева
Украинская газета «Столичные новости» в 2003 году утверждала, что в середине 90-х годов XX века Шамиль Басаев создал отряд из женщин, якобы, уроженок Прибалтики и Украины, которым командовала его сестра Мадина, воевавших на платной основе во время первой чеченской войны . Предположительно, журналисты спутали его с отрядом женщин-смертниц - уроженок Чечни и других республик Северного Кавказа «Риядус-Салихийн », созданным тем же Басаевым в 2001 году и участвовавших в организации террористического акта во время спектакля «Норд-Ост» . Информация об участии женщин из отрядов Басаева и другого чеченского полевого командира - Мовсара Бараева в совершении нападений на российских военнослужащих и проведении террористических актов подтвердилась - среди участниц ряда терактов, совершенных на территории российских городов были чеченские вдовы и малолетние девушки, предположительно похищенные боевиками и подвергшиеся психологической обработке, но гражданок Прибалтийских государств и биатлонисток среди них выявлено не было.
21 мая 2003 года в Центральном печатном органе Министерства обороны Российской Федерации газете «Красная звезда » была опубликована статья журналиста Николая Асташкина, в которой было указано на различия боевой группы «черные вдовы» и особого формирования «Белые колготки»:
По данным следствия, действиями террористок руководила женщина лет пятидесяти, которая также погибла в результате взрыва. Один из её сыновей ранее был убит, второй осужден за разбой. Не исключено, что она входила в состав боевой группы так называемых «черных вдов» - 36 смертниц, подготовленных Басаевым. Вообще у террориста № 1, как называют Басаева в России, весьма «рыцарское» отношение к слабому полу. В период первой чеченской кампании он создал особое формирование «Белые колготки», состоявшее в основном из женщин-снайперов из Прибалтики. Ежесуточно им выплачивалось по 1 тыс. долларов США и 1,5 тыс. долларов за каждого убитого российского военнослужащего. Впоследствии этим подразделением командовала его родственница Мадина Басаева. Теперь вот «черные вдовы»…
«Ленинградская биатлонистка»
У федеральных сил имеются неопровержимые доказательства того, что в Чечне на стороне боевиков воюют женщины-снайперы. Недавно телевидение показало одну из таких женщин. А сейчас там арестованы ещё три женщины-снайпера.
Однако Сергей Ястржембский не предоставил данных о том, являются ли женщины гражданками иностранных государств, состоят ли отряды из одних женщин.
«Женщина-снайпер таджикской национальности»
Военнослужащие федеральных сил захватили сегодня в Грозном женщину-снайпера таджикской национальности. Как сообщили корреспонденту РБК в комендатуре Грозного, она была захвачена после того, как, «заняв огневую позицию» в одном из многоэтажных полуразрушенных зданий города, вышла при помощи рации в радиоэфир и посоветовала военнослужащим «беречь детородные органы». По пути на военную базу Ханкала снайпер была застрелена при попытке к бегству.
Вопрос об участии граждан Таджикистана в боевых действиях на территории России не поднимался в ходе межгосударственных российско-таджикских переговоров, МИД России не делал официальных заявлений об участии граждан Таджикистана на стороне чеченских сепаратистов.
Фатима из отряда Гелаева
Прибалтийские снайперы Владимира Жириновского
На фотографии, распространённой государственным агентством «РИА-Новости», датированой 10 декабря 2004 года изображены представительницы женского батальона на улице Грозного , в частности полная брюнетка в сером пуховом платке и с автоматом Калашникова в руках, танцующая вместе с другими пожилыми чеченками боевой ритуальный танец «зикр » .
Мифологизация явления и отношение в обществе
С точки зрения писателя и политика Эдуарда Лимонова , «этот миф часто служил оправданием для насилия в отношении женщин, оказавшихся в зоне конфликта» .
Журналист и директор «Центра экстремальной журналистики» Олег Панфилов в интервью «Радио Свобода » 29 апреля 2009 года заметил:
Я был во время войны в августе в Грузии почти месяц и все это наблюдал. Так что сказки, мифы о белых колготках, о неграх с автоматами - это мифы, с которыми я встречаюсь с начала 1990-х годов. Они были и в Абхазии, и в Таджикистане, и в Ферганской долине, и везде почему-то одни и те же снайперши из Прибалтики в белых колготках, и негры, простите за это слово. Один из деятелей в Таджикистане гражданской войны, рецидивист с 23-летним стажем Сангак Сафаров , когда его журналисты спросили: «А правда, что там на стороне таджикской оппозиции воюют негры?», - он говорит: «Да». «А из какой страны?». «Как из какой? Из Африки». Вот эти мифы, они, к сожалению, очень любимы народом, они поддерживаются, они распространяются в большом количестве, большим тиражом. И это удобно, потому что для людей это легко понимать.
В художественной литературе и кино
В фильме Дениса Евстигнеева «Мама» () герой Алексея Кравченко, во время службы в Таджикистане, находит в одном из домов раненую женщину, чья внешность (в частности, белокурые волосы) явно подразумевает её прибалтийское происхождение. На глушителе винтовки женщины-снайпера есть ряд насечек, несомненно, символизирующих количество убитых солдат противника.
В первом сезоне многосерийного фильма «Мужская работа» (2001) действуют биатлонистки из Латвии, прибывшие в Чечню для совершения убийств и терактов.
В многосерийном фильме «Дронго» (2002) неоднократно упоминается, что Марта Саулитц (героиня Олеси Судзиловской) воевала в Чечне на стороне сепаратистов.
«Белые колготки» фигурируют в детективах российского писателя Ивана Стрельцова. В повести «Гюрза. Белые колготки» () он впервые поднимает тему прибалтийских снайперов женского пола. Отрядом «Белые колготки» командует некая Далида, зверски убивающая бойцов российского спецназа . В романе «Истребитель снайперов» () главный герой бывший морской пехотинец и боец спецназа ГРУ Владимир Панчук по кличке «Шатун» направляется в Чечню, где должен найти и ликвидировать снайперскую группу так называемых «белых колготок», от рук которых погиб его брат, сотрудник спецназа ФСБ
См. также
- Володя-Якут - герой известной городской легенды
Примечания
- Глава кремлевской администрации первой половины 1990-х годов Сергей Филатов 08 декабря в беседе журналистом Артемом Кречетниковым в гостях на Русской службе Би-би-си , статья «Сергей Филатов: Дудаева подобрала Москва» , говорил следующее: «Мы знаем, там были в своё время украинские националисты и женщины-снайперы из Прибалтики . Дальше произошла смычка с афганскими группировками и бен Ладеном. Сегодня, конечно, это не просто война в Чечне. Это очаг, который поддерживает международный терроризм, чтобы выполнять свою задачу: напугать мир и потом его по-своему преобразовать.»
- Стенограмма заседания ГД от 11 января 1995 г., выступление депутата Бурлакова М. П. : «В подвалах находятся мирные жители. Выйти оттуда они не могут, потому что отовсюду бьют снайперы. Снайперы - это в основном наемники. Там латышские женщины есть, их называют „белые колготки“. Там есть турки, чеченцы, естественно, тоже есть (я имею в виду среди снайперов)».
- Информационно-аналитическое сетевое издание «Сегодня. Ру», Евгений Ихельзон. Чеченская «генеральша» Роза Литаева: «Путин должен мне звезду Героя России!» : «После этого меня вызвал к себе Аслан Масхадов, который отвечал за оборону в этом секторе. Он поблагодарил и предложил мне собрать группу женщин для того, чтобы вывозить раненых. Я собрала 40 девушек, мы назвали свой отряд „Белый платок“, нас потом русские называли „Белые колготки“, говорили, что мы снайперы. В первую войну погибло 27 человек из нас, восемь - во вторую, три пропали без вести. Сейчас осталось только два человека, я и ещё одна женщина»
- Радиопередача на радио «Маяк » от 09.01.2008 «Спецоперация в Дагестане приостановлена до утра» : «Как сообщили в пресс-службе МВД Дагестана, на данный момент активная фаза операции завершена и с наступлением утра продолжится. Место, где находятся бандиты, сотрудники спецназа блокировали. В ходе спецоперации уничтожен один из боевиков. В составе бандформирования есть две женщины, одна из которых является снайпером».
- Статья в газете «Ведомости » от 27.01.2005 «Женщина-снайпер ведёт огонь из жилого дома в Нальчике по участникам спецоперации» : Одна из женщин, находящаяся с экстремистами в жилом доме в Нальчике, является снайпером и ведет прицельный огонь по участникам спецоперации. По информации от одного из участников операции, внутри дома продолжается бой.
- Статья журналиста Ильи Кедрова, «Независимая газета » от 06.06.2000 «В Грозном задержаны женщины-снайперы» :«4 июня в Грозном были задержаны три женщины-снайпера, а также хозяйка квартиры, в которой они жили.»
- Информация с официального сайта «Российской газеты », сообщение от 27 января 2005 г., « Нальчике продолжается штурм дома, в котором заблокированы террористы. Возможно, одна из женщин - снайпер, ведущий прицельную стрельбу по штурмовикам»: «Судьба женщин, находящихся в заблокированном доме, пока неизвестна. Есть предположения, что одна из них - снайпер, ведущий обстрел участников спецоперации .»
- Статья журналиста Тимофея Борисова в "Российской газете - Федеральный выпуск № 3862 от 1 сентября 2005 г. «„Таймураз Мамсуров: Чтоб поминки не превращали в реалити-шоу“ : „Одна женщина на процессе по единственному выжившему террористу Кулаеву дала официальные показания, что две террористки-смертницы были не единственными женщинами в школе. Когда в один из дней её вели по коридору в туалет, она видела молодую женщину-блондинку славянской наружности, которая стояла со снайперской винтовкой и курила .“ »
- Статья журналиста Владимира Янченкова в газете «Труд » № 060 за 01.04.2000 «Дикие гусыни» в белых колготках : «Таких добровольных „воительниц“ в горячих точках бывшего Советского Союза называли по-разному - то „белыми колготками“, то „гусынями“. Последнее прозвище понятно, оно - то же, что „дикие гуси“, то есть наёмники, воюющие исключительно за деньги. „Белыми колготками“ ещё во времена боевых действий в Нагорном Карабахе и Таджикистане снайперш стали называть из-за белых шерстяных спортивных костюмов, в которых они „работали“, и зимних маскировочных халатов. И в нынешней, и в прошлой чеченских кампаниях женщины-снайперши наносили ощутимый урон федеральным подразделениям и вызывали у них особую ненависть. Ведь „колготки“ и „гусыни“ действовали с особым коварством и хладнокровием».
- Справочно-информационный портал «Грамота.ру », «Сука-кукушка пополняет груз 200: Словарь русского военного жаргона» : «За женщиной-наёмницей снайпером закрепилось ещё с Приднестровских событий выражение „сука-кукушка“, снайпера противника называют „барсук“ (это слово используется до сего времени в Боснии, Югославии)».
- Библиотека Центра экстремальной журналистики (недоступная ссылка с 26-05-2013 )
- Правила войноделов - Общество МК
- Владимир Воронов. Лубянский пул
- Ъ-Власть - Спецпропагандист Гомер
- Олег Панфилов: «невероятные истории о том, что россиян в Тбилиси преследуют - вранье» - Радио Свобода © 2010 RFE/RL, Inc
- Владислав Шурыгин __ УЗНИК (Очерк о полковнике Павле Поповских)
- Наемники в Чечне (неопр.) . Коммерсантъ № 7 (725) (18 января 1995). Дата обращения 13 августа 2010. Архивировано 18 февраля 2012 года.
- Дмитрий Белибенцев: «Скорпионы» против «белых колготок». В первую чеченскую вой
- Труд: «Дикие Гусыни» В Белых Колготках
- Валерий Киселев, сборник статей «Нижегородцы на чеченской войне»
- Абдулла Дарго . «Белые колготки» воевали в Дагестане (неопр.) . Независимая газета (2 октября 1999). Дата обращения 13 августа 2010. Архивировано 18 февраля 2012 года.
- OZON.ru - Книги | Журналистское расследование | Юлия Шум | Новое в гуманитарных науках | Купить книги: интернет-магазин / ISBN 978-5-7621-0399-2
- «Новая газета » от 03.04.2000, статья журналиста Майнат Абдулаевой «Где шьют белые колготки. Мифы второй чеченской» : «Миф о „белых колготках“ родился ещё во времена Первой мировой войны. А в первую чеченскую о неуловимых прибалтийских биатлонистках, стреляющих только в голову или в пикантное место, ходили самые зловещие слухи: и с пленными беспощадны, и стреляют без промаха. Вот только проблема в том, что ни один человек ни в ту войну, ни в эту не видел воочию, загадочных снайперш, скорее всего порожденных чьей-то больной фантазией»
- Дмитрий Муратов, главный редактор «Новой газеты», на радиостанции «Эхо Москвы » в передаче «Персонально Ваш…» от 25.06.2001 : «Я много раз слышал информацию о том, что там воюют снайперши, „белые колготки“, и что многие из них пленены. Но, откровенно сказать, мне, как налогоплательщику, ни на одном из своих брифингов по телевизору ни разу этих денег не показали, хотя я не сомневаюсь, что они есть, и ни одну снайпершу мне тоже не показали, но тут я сомневаюсь, что они есть. Сколько я ездил в командировки в „горячие точки“, я их не видел. Это солдатские легенды.»
Война – это всегда не только трагедия, но и множество мифов, создаваемых людьми, находящимися на волосок от смерти. Этнические конфликты, поразившие республики бывшего СССР не исключение. Наиболее известной военной легендой тех лет стала история об отрядах женщин-снайперов «Белые колготки». Это миф или они существовали на самом деле?
Призраки гражданских войн
Наибольшую популярность истории о «Белых колготках» приобрели во время, так называемой, Первой Чеченской войны. В то же время необходимо отметить, что первые свидетельства об участии женщин-снайперов в гражданских войнах на территории бывшего СССР относятся к грузино-абхазскому конфликту. Считается, что ими являлись бывшие спортсменки-биатлонистки из Латвии, Литвы и Эстонии. Воевали белокурые амазонки на стороне грузин против абхазов. По многочисленным свидетельствам солдат и офицеров, опубликованных в прессе тех лет, женщин-снайперов прибалтийского происхождения можно было встретить в горячих точках Приднестровья, Таджикистана, Нагорного Карабаха и Чечни. При этом складывалась парадоксальная ситуация. Снайперы из отряда «Белых колготок» фигурировали в оперативных донесениях, свидетельствах солдат и статьях журналистов, но в официальных отчетах их не существовало.
Дыма без огня, не бывает
Самое удивительное, что на вопрос о том, существовали ли «Белые колготки» на самом деле, можно ответить, как утвердительно, так и отрицательно. Разумеется, отряда с таким колоритным названием никогда не существовало. Его история - это собирательный образ многочисленных женщин-снайперов выступавших наемниками на стороне антироссийски настроенных сил. О том, что в Чечне против федеральных сил, действительно, воевали женщины-снайпера европейской внешности подтверждено документальными свидетельствами. В частности, хорошо известна история девушки-снайпера из Полтавы с псевдонимом «Лолита». Эта женщина действительно в 1995-2001 годах воевала в качестве снайпера в отряде Шамиля Басаева. Впоследствии она была арестована и получила длительный срок. Ее история стала достоянием гласности благодаря публикации Е. Маетной в «Московском Комсомольце». Впрочем, воевали на стороне боевиков и представительницы Прибалтики. В 2013 году окружной суд Вильнюса вынес приговор жительнице Каунаса Эгле Кусайте, которая по заданию одной из террористических организаций Кавказа планировала подорвать себя в Московском метро. Подобных историй женщин наемниц из Прибалтики, Украины или Польши за деньги выступавших на стороне боевиков можно привести множество. Но, это, как правило, всегда единичные случаи. Этот факт в своем коммюнике в 2004 году подчеркивал командующий федеральными войсками в ходе боевых действий в Чечне и Дагестане Геннадий Трошев. Высокопоставленный военный сообщал: «Основную массу боевиков составляли арабы, выходцы из Средней Азии, было несколько чернокожих и снайперша из Прибалтики».
Происхождение названия
Самое удивительно, что до сегодняшнего дня не сохранилось, истории появления названия «Белые колготки» или «Белые чулки». В большинстве справочных материалов утверждается, что это фольклорное армейское название наемных женщин-снайперов. Скорее всего, оно родилось на страницах желтых изданий в середине 90-х годов прошлого века. Поскольку отличительной чертой этих дам являлось европейское происхождение, светлые волосы и синие глаза, журналисты окрестили их - «Белыми колготками».
Ожившая легенда
Давно ушли в прошлое этнические и гражданские конфликты на территории бывшего СССР. Должны были бы пропасть со страниц СМИ и истории о «Белых колготках». Но, нет, едва загрохотали боевые орудия в Донбассе, как истории о женщинах-снайперах из Прибалтики возникли вновь. В СМИ появились сообщения о появлении в 2017 году на линии фронта «Белых колготок» из стран Балтии и Польши. В итоге в апреле 2017 года Министерство обороны Латвии вынуждено было официально заявить, что слухи о существовании «Белых колготок» это не более чем миф. При этом необходимо отметить, что «Белых колготок» из Прибалтики в Донбассе возможно и нет, но факт использования в боевых действиях женщин-снайперов сомнению не подлежит. На сегодняшний день, можно констатировать, что «Белые колготки» стали устойчивым военным мифом, а женщины-снайперы, участвующие в гражданских войнах вынуждено будут носить именно это название.
